Биоритмы – наши циркадные часы, скорее всего, возникли еще на заре эволюции. Самые первые одноклеточные организмы в прототипах морей, возможно, выигрывали в эволюционном отношении, приобретя способность предсказывать восход солнца и спускаться в более глубокие воды, чтобы избежать ожога. Таким образом они спасались от ультрафиолетового излучения, которое испускало Солнца – в то время оно не было существенно отфильтрованным слоями атмосферы.
Слово «циркадный» происходит от латинского circa (приблизительно) и dias (день)^ этот термин отражает тот факт, что внутренние часы держат ритм только приблизительно к 24-часовому диапазону. Скажем, некоторые люди могут иметь внутренние часы с ритмом в 24,7 часа. А если человек проживет в течение нескольких недель в помещении с круглосуточным освещением, он будет засыпать каждый день на 42 минуты раньше, чем в предыдущий день. Условия окружающей среды - в основном свет – действуют как хронометры: благодаря им мы можем непрерывно откалибровать внутренние часы в заданный ритм, который колеблется в диапазоне 24 часов.
Однако не все так просто. Если бы наши физиологические ритмы всегда так реагировали на наличие или отсутствие света, любой зимний вечер с его искусственными источниками света имел бы катастрофические последствия для нашего обмена веществ и цикла «сон-бодрствование». Тем не менее, наши внутренние часы распознают эти сигналы безошибочно как ложные и стабильно поддерживают наш организм в прекрасном хронологическом порядке.